Содержание:
Группа японских исследователей выдвинула крайне интересную гипотезу: дельта-штамм в Японии был, но… «самоликвидировался» под грузом накопленных мутаций. Предположение вызывает изумление: истории неизвестны случаи самоуничтожения вирусных заболеваний, отчего же в этот раз ученые рассуждают именно так?
Настоящий секрет временного — ясно, что он еще вернется — исчезновения нового вируса в Стране восходящего солнца, видимо, куда проще. Он подавлен там ровно так же, как подавляли эпидемию оспы в Европе 1972 года. Как мы покажем ниже, современные государства слишком слабы, чтобы преуспеть с повторением того, что столь легко проделали в 1970-х. Что именно делает их — включая, увы, Россию — такими немощными?
«Мы не отрицаем: коронавирусы были, но они самоликвидировались»?
В Японии по состоянию на 22 ноября 2021 года среднее число коронавирусных смертей достигло лишь 0,02 на миллион граждан в сутки — то есть пару человек на всю страну. В США эта цифра как минимум в 160 раз больше. Во сколько раз показатель выше в России — неизвестно, ведь честная статистика по смертности от Covid-19, как Naked Science не раз писал, у нас не публикуется. Однако, судя по избыточной смертности (которая, согласно нашим властям, полностью вызвана коронавирусом), ковидных смертей у нас на три порядка больше — в тысячу раз.
Конечно, возникает соблазн повторить такой успех. Но как именно он был достигнут? Что мы собрались повторять? Японский ученый Итуро Инуэ из Национального института генетики уверен: «По мере того как мутации накапливались, мы полагаем, в итоге вирус стал неисправен настолько, что не смог создавать копии самого себя».
Однако, нужно заметить, «дельта» мутирует намного медленнее гриппа и тем более ВИЧ. Грипп и ВИЧ с нами уже давно, но накопленные в них ошибки никак не привели к «самоликвидации». Причины знает любой, ходивший на уроки биологии в школе: естественный отбор. Как отмечает профессор из НИЦ эпидемиологии и микробиологии имени Гамалеи Анатолий Альтштейн, «самоликвидация вируса маловероятна, поскольку в результате исправлений всегда отбираются варианты, которые не подверглись таким тяжелым изменениям».
Можно сформулировать по-другому: если бы вирус мог самоликвидироваться под грузом мутаций в Японии, почему он не сделал этого еще в 2019 году в Китае, в организме первого заразившегося человека? Или в любой другой стране за долгие два года пандемии? Никакого разумного ответа на этот вопрос пока никто не предложил — и вряд ли уже предложит.
Оспенный пример
Так что случилось на самом деле? Чтобы разобраться, стоит выяснить: а как вообще в истории удавалось победить вирусные заболевания, передающиеся воздушно-капельным путем?
Лучшим кандидатом для сравнения будет оспа. Во-первых, это единственное вирусное заболевание, которое людям вообще удалось одолеть. Во-вторых, она имеет очень похожее на «дельту» базовое репродуктивное число — между пятью и восемью. В-третьих, она похожа на коронавирус еще тем, что требует многократной ревакцинации, но даже с ней вы можете не избежать заражения, если не следили, достаточно ли высок уровень антител.
Да-да, вы услышали правильно. Вопреки рассказам о «а вот раньше один раз укололся от оспы — и на всю жизнь», от оспы никогда не было стойкого и абсолютного вакцинного иммунитета. И даже переболевшие заражались повторно — через пару лет (их защита от оспы была примерно как у вакцинированных).
Вспомним последнюю вспышку оспы в Европе — Югославия, 1972 год. Косовский албанец-хаджи по имени Ибрагим Хоти вернулся из Мекки и привез оттуда привет из Средневековья — натуральную оспу. Албанец был в разные годы привит от оспы три раза. Почему так много? Потому что в его время знали, что прививка от оспы не дает никакой пожизненной защиты, и периодически его ревакцинировали. Ну и за месяц перед поездкой — Минздрав Югославии был в курсе того, что такое Ближний Восток — его привили в четвертый раз.
Пятнадцатого февраля 1972-го он вернулся в Югославию и почувствовал себя нехорошо — температура, сыпь (не так страшно, как на фото, в более легкой форме). А еще через пару дней он выздоровел, что для многократно привитого и с последней ревакцинацией два месяца назад — вполне ожидаемо. На встрече с хаджи были разные люди — многие вакцинированные, но многие нет, ведь Косово — наиболее отсталый регион бывшей Югославии.
Врачи не сразу поняли, что вообще происходит: до того оспы в Югославии не было с 1930 года, большинство медработников ее в глаза не видели. Шестнадцатого марта они, наконец, разобрались — власти тут же начали действовать быстро и жестко. В тот же день ввели военное положение, деревни и пригороды с известными случаями вспышек окружили санитарными кордонами, включавшими не только врачей, но и военных. Общественные собрания всех типов были запрещены, Югославия закрыла все границы с другими странами, чтобы не заразить их. У домов, где жили выявленные заболевшие, люди в костюмах химзащиты наклеивали надписи (примерно как на картинке ниже) «натуральная оспа». Само собой, туда не давали входить, а оттуда не давали выходить.
Все отели были реквизированы под цели карантина, в них немедленно заселили десять тысяч человек, о которых было известно, что они контактировали с заболевшими. Главное: сразу после этого начали массовую ревакцинацию, которая затронула 18 миллионов человек — то есть почти все население тогдашней Югославии, включая младенцев. Никто, разумеется, никого не спрашивал, хочет он привиться или нет. Впрочем, в период действия военного положения это немудрено.
Всего через два месяца такого удушения эпидемия была подавлена. 175 человек — один на 100 тысяч населения — успели заразиться, из них 35 умерли. По официальным данным ВОЗ, среди заболевших 105 были ранее вакцинированы. Да, вы прочитали правильно: большинство, 60% от всех заболевших, были предварительно привиты от оспы. А среди зараженных старше 20 лет вакцинированных вообще оказалось более 80%. Что и логично: иммунитет у них в среднем не такой энергичный, как у детей и подростков.
Конечно, то, что большинство зараженных были привиты, не означает «ааа, прививка бесполезна!», как заключают в таких случаях слишком предсказуемые антивакцинаторы. Ведь среди привитых смертность была всего 7,6% (восемь человек, из которых шесть — старше 20), а среди непривитых — 32,9% (23 человека).
Интересно, что эта четырехкратная разница довольно близка по разнице в смертности привитых от коронавируса в США вот по этой научной работе. Особенно интересной деталью югославской эпидемии была некая Паулина К.: эта вакцинированная женщина переболела вообще без каких-либо симптомов (ничего не напоминает?). Но заразить при этом смогла как минимум 16 человек (суперраспространитель, как это называют сейчас).
Какой можно сделать вывод? Антивакцинатор сделает простой: прививки вредны, привитые — разносчики заболеваний, в них вызревают новые мутации оспы, куда лучше переболеть с повышенной в четыре раза вероятностью смерти, чем вакцинироваться. Разумный человек, само собой, сделает иные выводы. Итак:
1. Прививка от вирусной болезни, передающейся воздушно-капельным путем, не предотвращает (если не была сделана считаные месяцы назад) массового заражения привитых. А также не мешает им массово заражать других — как привитых, так и нет, причем даже если сами они на вид абсолютно здоровы.
2. Несмотря на это, прививка многократно снижает шансы вакцинированного на смерть.
3. Массовая сверхбыстрая ревакцинация, темпами около десяти миллионов месяц на крупную страну, — единственный эффективный путь остановить эпидемию.
Надо признать, что в югославском примере не было ничего нового. Очень похожая вспышка случилась в Москве 1959 года. Правда, была и разница — так сказать, национальный колорит, отличающий косовских албанцев от русских. Оспу в страну завез художник Алексей Кокорекин. И сделал это потому, что перед поездкой в Индию вместо того, чтобы привиться, «подкупил доктора, дал ему 100 рублей и получил фальшивую справку о вакцинации». Кокорекин — это иногда бывает с творческой интеллигенцией — держался с биологией на «вы» и считал, что от прививок падает потенция. Соответственно, в отличие от более образованного косовца, он не потемпературил пару дней, а полноценно умер.
Других отличий в течении московской вспышки было мало. Власти быстро нашли контакты каждого заболевшего, всех их посадили на карантин и привили. Всего через несколько суток после выявления вспышки в столицу самолетами доставили десять миллионов доз вакцин, после чего почти все 9,6 миллиона жителей Москвы и Подмосковья оперативно привили. Само собой, на этом эпидемия тут же закончилась.
От югославской у нее было два серьезных отличия. В России вакцинация и ревакцинация от оспы по закону с 1924 года была обязательной, и за отказ от нее полагалось судить. Поэтому смертность среди заболевших была всего 6,67% — примерно такой же, как в Югославии среди привитых. Второе отличие: реакция советских властей оказалась еще быстрее и жестче (вплоть до частичной транспортной блокады Москвы), чем у югославов, и ревакцинацию провели быстрее. Поэтому после выявления вспышки оспы и до ее ликвидации массовой ревакцинацией эпидемия в СССР длилась всего две недели, а не два месяца, как в Косово.
Японский пример через югославский прицел
Попробуем взглянуть на «самоликвидацию» коронавируса в Стране восходящего солнца, памятуя о югославском примере. Сама собой возникает гипотеза: в Японии этой осенью было много свежепривитых, аналог югославских ревакцинированных. Смотрим на график вакцинации японцев и… :
Как мы видим, дело закрыто. Полностью вакцинировано 76,54% населения (включая детей — то есть практически все взрослые). Ровно полгода назад полностью привитых было 2,44%. Поэтому примерно 97% всех коронавирусных прививок в Японии — моложе шести месяцев, то есть они еще не «выдохлись». Свыше четверти из них вообще свежее трех месяцев. Иными словами, эпидемия там была ликвидирована — увы, временно — точно так же, как оспа в Югославии. Просто массой недавних прививок.
Почему мы сказали «временно», ведь в Югославии оспу победили навсегда, как и потом по всему миру? А вот почему: Югославия ревакцинировала больше 90% населения. Япония — менее 80%. Сейчас оставшиеся 20% могут и не болеть, но специфика коронавируса SARS-CoV-2 в том, что каждый невакцинированный обязательно заразится. Значит, среди японцев есть более 20 миллионов потенциальных биореакторов для размножения патогена. Это огромный резервуар — настолько, что вирус вполне переждет эпоху «свежих прививок» внутри организмов непривитых. И как только полгода для многих вакцинированных пройдут — он немедленно даст новую вспышку.
Click here to preview your posts with PRO themes ››
У коронавируса есть еще одна сильная сторона, которой, кстати, не было у оспы: помимо человека, он эффективно инфицирует котов и целый ряд других видов животных. Например, диких оленей, которые в случае США массово заразились им от людей и стали еще одним «запасным резервуаром», гарантирующим выживание нового вируса даже при поголовной вакцинации.
К слову: олени в Японии, России и где угодно еще тоже могут быть его вместилищем, просто в этих странах у ученых не дошли руки до изучения коронавирусного вопроса в оленьем разрезе. Поскольку поголовную вакцинацию котов и прочих оленей никто даже не ставит себе целью — полное уничтожение новой болезни в Японии объективно невозможно.
Конечно, это не значит, что болезнь нельзя победить. Можно, и у нас есть свежий пример такого рода — Куба. На сегодня там от коронавируса привито 79,97% населения, а хотя бы одной дозой — 89,5%. На Кубе антивакцинаторов дефицит, детей разрешено прививать с двух лет, поэтому в итоге там вакцинируют более 90% населения — как в Югославии в 1972-м или в Москве в 1959 году.
Отличительная особенность кубинской медицины — быстрота и решительность реагирования на острые вопросы. Мало сомнений, что там будут ревакцинировать не реже раза в шесть месяцев. А значит, смертность так и будет болтаться около нынешней 0,16 на миллион граждан в сутки. В абсолютных цифрах — это один-два человека в сутки, или примерно 500 в год. Можно, конечно, сказать, что если бы прививали принудительно всех, то и 500 умерших в год не было — и это правда. Но можно сравнить кубинские цифры коронавирусной смертности с российскими. Напомним, у нас они порядка 20 смертей на миллион жителей в сутки. Выходит, на фоне нашей страны на Кубе просто нет никакой эпидемии.
Кубинские результаты недостижимы в ближайшее время даже для Японии, а для России — вообще никогда. Японские медицинские власти демонстрируют такую же заторможенную реакцию, как ранее американские или немецкие. Пока не проходит полгода от массовой вакцинации и не начинается массовая вспышка среди вакцинированных с частично «выдохшейся» прививкой, в США, Германии, Японии не запускают ревакцинацию. Несмотря на пример Израиля и несмотря на длительный опыт ревакцинации от оспы.
В России, правда, медицинские регуляторы быстро разрешили ревакцинацию. Тем не менее мы обречены провести ее намного хуже тех стран, что объявили повторную вакцинацию только сегодня — или объявят в ближайшие полгода. Причина в том, что наше население не знает, как работают вакцины, как работает ревакцинация — да и зачем она вообще нужна. При этом привычки прислушиваться к рекомендациям своих врачебных властей у сограждан совсем нет, а к антипрививочникам, наоборот, прислушиваются с удовольствием.
В итоге мы будем ревакцинироваться хуже большинства стран. При этом именно ревакцинация — единственная возможность остановить вирусное заболевание, передающееся воздушно-капельным путем.
Возникает вопрос: почему в 1959 году мы мгновенно подавили вспышку оспы десятком миллионов повторных прививок за две недели (примерно 0,7 миллиона в сутки), а в наши дни по всей России смогли ревакцинировать только 3,5 миллиона за четыре месяца? Ограниченно вменяемые взрослые люди вроде того же Кокорекина появились в России не вчера. Почему же 62 года назад их наличие не помешало остановить эпидемию всего на трех умерших, а сегодня мы получаем 900 тысяч погибших от Covid-19 в России и будем иметь еще много сотен тысяч в ближайшие месяцы? В чем ключевая разница между той и этой эпидемией?
Она в том, что в современной России до сих пор спрашивают людей, хотят они прививаться или нет. Пока так делают, победить эпидемию типа оспы или коронавируса невозможно. Если бы так делали в СССР, мы все еще болели бы оспой и сегодня — без вариантов.
Спасайся кто может. Могут все!
Раз нельзя помочь обществу в целом, надо выяснить, как нам не «утонуть» по отдельности. Первое, что следует осознать: из-за непривитых угроза никогда не исчезнет и для привитых. Как мы отмечали выше, и в случае оспы привитые регулярно умирали, но вот данных о смертях недавно ревакцинированных в случае оспы практически не было.
Поэтому нужно постоянно поддерживать свою ревакцинацию свежей. Надо забыть успокоительные фразы врачей из телевизора: «даже когда у вас пропадают антитела, остается клеточный иммунитет». У таких быстроразвивающихся вирусных заболеваний, как «дельта» или та же оспа, клеточный иммунитет часто опаздывает вас спасти — поэтому пожилые людей, свежепривитые тем же Pfizer, умирают от Covid-19 в одном случае из 20, а через полгода от прививки — в одном случае из четырех. Ваши приличные по уровню антитела — единственное, что может быть хоть какой-то гарантией выживания в эпоху вечного, никогда не заканчивающегося ковида, который обречен стать эндемиком в России.
Особенно важно поддерживать антитела на достаточно высоком уровне для людей в возрасте, у которых эти самые антитела часто убывают быстрее всего, а риск смерти от коронавируса — выше всего. Для них будет разумнее ревакцинироваться не «Спутник-лайт», а двухдозным «Спутником». Однако есть смысл разнести первую и вторую прививку не на 21 сутки, а на 58 суток: в прививочных пунктах это вполне допускается. Вам сделают вторую прививку без вопросов, несмотря на то, что вы пришли с формальным опозданием. За счет большего промежутка между инъекциями уровень антител будет выше, чем если бы сделали их с разрывом всего в три недели.
Плюс такого подхода: зазор между прививками никогда не будет более четырех месяцев (это относится, увы, только в Москве: уже в Питере ревакцинируют отталкиваясь от даты второй, а не первой прививки). Минус: в год вы проведете на час больше времени в больнице и в дороге туда (если, конечно, не выберете для ревакцинации торговый центр). Однако, как показывает опыт, потери времени даже на легкую форму «дельты» измеряются десятками человеко-часами. Летальная форма уносит уже десятки тысяч ваших человеко-часов. С точки зрения чистой арифметики один час в год на этом фоне — умеренная плата за надежную защиту.
А что же Индия и Африка? Говорят, там нет вакцинации, но и коронавирус кончился
Описанная выше картина вечнозеленой эпидемии в России мрачна, и поневоле хочется найти из нее какое-то волшебное спасение. Таким часто называют Индию: смотрите, у них, конечно, не такой варварски низкий процент вакцинированных, как у русских, но и не по-японски высокий, всего 54%. А никакой катастрофы нет. Может, вирус там смягчился, может, и у нас так будет? Аналогичные оптимистические истории в СМИ можно увидеть и по поводу Африки.
Реальность в том, что Африка и Индия — примерно как Россия без Росстата: места, о которых нет никакой достоверной цифровой информации. Ведь как мы здесь, в нашей стране, узнаем, что нас обманывают с числом умерших от Covid-19? Берем статистику Росстата, которая показывает огромную избыточную смертность, беспрецедентную после 1945 года.
А в Индии с начала эпидемии власти страны вообще перестали публиковать статистику избыточной смертности. Ее продолжают выдавать только несколько штатов. Если экстраполировать их цифры на всю страну, то в Индии избыточной смертности минимум 3,4 миллиона. Но, скорее всего, даже больше: очень может быть, что эти несколько штатов все еще публикуют избыточную смертность, так как она у них не такая пугающая, как у остальных регионов страны.
На то, что число умерших от Covid-19 в Индии много больше четырех миллионов, указывает следующее: там у 87% населения есть антитела от коронавируса. Это намного больше числа привитых — настолько, что не менее трети индийцев должны были переболеть. «Дельта» убивает 2% переболевших, то есть реальное число жертв этой болезни в Индии может быть и восемь миллионов человек.
Об Африке нечего и говорить: в большинстве ее стран избыточную смертность не публиковали и до пандемии. Там может происходить вообще что угодно — и мы никогда этого не узнаем. Ведь, в отличие от России, там зачастую не нужна справка, чтобы легально похоронить человека. И даже власти не всегда нужно ставить в известность. На больницу у местных часто нет денег, а в бесплатную не всегда можно попасть — да и толк от этого не во всех случаях есть, учитывая их оснащение. Так что надежды на «смягчение» Covid-19 в странах третьего мира — просто еще одна тщетная попытка самоутешения.
И в заключение
Наши представления об уникальности нынешней эпидемии и о том, что она обязана когда-то закончиться, пока не находят подтверждения в истории. Самая тяжелая вирусная болезнь прошлого терзала мир тысячи лет — и никуда «не самоликвидировалась», а летальность ее линий не понижалась.
Наши идеи о том, что прививка от вирусной болезни должна защищать «раз и навсегда», без регулярных ревакцинаций, прямо противоречат историческому опыту борьбы с оспой. Оспу победили даже не вакцинацией — а именно массовой ревакцинацией, с темпом в сотни тысяч человек в сутки.
Современные государства в основном слишком мягки, чтобы им удалось повторить свой же опыт XX века и обеспечить массовую ревакцинацию. Поэтому SARS-CoV-2 будет постоянным спутником людей в большинстве стран. Борьба с ним обречена: нас возглавляют слишком мягкие люди, пригодные на что-то только в эпидемиологически мирное время.
XXI век может стать веком приобретения человечеством не просто «еще одного гриппа», а полноценной новой оспы. С той лишь разницей, что победить ее — как минимум в России — не получится уже никогда.